Российским политикам придется терпеть от СМИ

18 июня 2010 г. в 13:05

Теги :

Можно ли писать о личной жизни человека, а если можно, то до какой степени? Как реагировать на грязь в Интернете, если сведения распространены непонятным сайтом, который то ли СМИ, то ли не СМИ? На эти и многие другие вопросы можно найти ответ в постановлении пленума Верховного суда "О практике применения судами закона "О СМИ", которое сегодня публикует "Российская газета".

Пресс-секретарь Верховного суда Павел Одинцов рассказал корреспонденту "Российской газеты", что документы к пленуму и само постановление готовились в соавторстве с ведущими средствами массовой информации. И этот момент можно назвать главным. Но от пленума до появления документа прошел не один месяц исключительно из-за сложности вопроса.

Пальма первенства в исках против СМИ, если верить судебной статистике, принадлежит чиновникам разных рангов. Они оказались не только самыми чувствительными, но и самыми "дорогими". Иски о защите чиновничьей чести и достоинства неизменно начинаются с сумм с шестью нулями. Правда, присуждают к выплате такие суммы суды крайне редко.

Исков к газетам, телеканалам, интернет-прессе так много, что, например, в столичных судах, там, где на территории их районов обитает хотя бы пара СМИ, выделены специальные судьи, которые разбирают исключительно спор с журналистами. И очереди к судье там расписаны на месяцы вперед.

Любые судебные баталии, где одной из сторон выступают средства массовой информации, неизменно вызывают повышенное внимание и оказываются в центре общественного внимания. Поэтому обратимся к публикуемому документу, к самым важным его моментам.

О цензуре

Интересны в документе разъяснения по непростому вопросу - согласования публикуемых текстов. Требование обязательного предварительного согласования статей может быть законным, если оно исходит от главного редактора, потому как именно он несет ответственность за соответствие требованиям закона содержания распространенных материалов. Законность такого же требования, исходящего от учредителя средства массовой информации, зависит от того, прописана ли такая возможность в уставе редакции. Если ничего подобного на бумаге не зафиксировано, то любое вмешательство учредителя в сферу профессиональной самостоятельности редакции и права журналиста считается незаконным.

Конституцией страны цензура запрещена. Но есть ситуации, когда в желании резать "правду-матку" надо соблюдать некие ограничения. Как это выглядит? Пленум Верховного суда разъяснил своим коллегам "на земле", что интернет-СМИ могут публиковать комментарии пользователей Сети без предварительной цензуры. Главный суд страны заявил, что следить за содержанием таких сообщений будет уполномоченный гос орган. Ответственность для СМИ наступит лишь в том случае, если после обращения надзорного ведомства редакция не отреагирует на претензию о злоупотреблении свободой слова.

Не признается цензурой адресованное лично журналисту требование чиновника предварительно согласовывать исходный текст его интервью. Специально для российских судов, которые рассматривают такие иски, подчеркнуто - требования согласования - это право интервьюируемого гражданина. Но не больше. Обязанности все показывать собеседнику в законе нет. При этом журналист не имеет права искажать смысл и слова того, с кем беседует.

А если человек - сам автор статьи? Тогда требование предварительно согласовать с ним подготовленный к публикации текст цензурой назвать нельзя. С точки зрения закона, точнее Гражданского кодекса, - это форма реализации права автора на неприкосновенность произведения.

Личная жизнь

По судебной статистике большинство исков от граждан так или иначе касается их личной жизни. Вернее, они так считают, если журналист пишет о миллионном личном особняке, построенном на скромную зарплату, или о цене часов на руке начальника, которые стоят больше, чем получат его подчиненные за десять лет непорочной службы.

Что думает об этом главный суд страны? Высшая судебная инстанция допускает вмешательство в частную жизнь политических деятелей и освобождает от ответственности авторов фельетонов, допустивших преувеличение.

О папарацци, людях зарабатывающих на чужом имени, сказано много. Судя по документам пленума, их фактически реабилитируют в той части их опасного труда, которая соприкасается с частной жизнью политиков. Им разрешат распространять снятые скрытой камерой материалы. В законе прописано, что это допускается делать "для защиты общественных интересов". К таким интересам относится потребность общества в обнаружении и раскрытии угрозы демократическому правовому государству и гражданскому обществу, общественной безопасности, окружающей среде.

Теперь судам необходимо проводить разграничение между сообщением о фактах, пусть и не однозначных, способных оказать положительное влияние на обсуждение в обществе вопросов, касающихся, например, политических деятелей при исполнении ими своих функций, и сообщением подробностей частной жизни лица, которое не занимается какой-либо официальной деятельностью.

В то время как в первом случае средства массовой информации выполняют общественный долг в деле информирования граждан по вопросам, представляющим общественный интерес, во втором случае такой роли они не играют, записано в документе.

Запрет на распространение сведений о личной жизни граждан без их согласия не касается случаев, когда это необходимо для защиты публичных интересов, уточняет суд.
Деятельность политиков представляет общественный интерес, считает главный суд страны - и это важно.

Легче станет жить и фельетонистам. В соответствии с Европейской конвенцией юмористический и сатирический жанр допускает большую степень преувеличения и даже провокации при условии, что общество не вводится в заблуждение.

За что будут отвечать СМИ

Верховный суд защищает не только пишущих и снимающих. В частности, в случае неполного или одностороннего предоставления в прессе информации, которое ведет к искажению восприятия события, от редакции можно потребовать права на ответ.

По закону СМИ не несут ответственности за высказывания граждан, если они были точно процитированы. Но это в случае, если выступление было официальным, уточнил Верховный суд.