Убийца врача из Хакасии потребовал себе смертной казни

19 января 2011 г. в 09:17

В Верховном суде Хакасии завершается процесс по резонансному уголовному делу троих жителей п. Черемушки, обвиняемых в зверском убийстве врача. В своем письме президенту РФ Дмитрию Медведеву один из убийц написал: "Нельзя рисковать, оставляя меня жить. Я могу поручиться, что рано или поздно я вновь совершу убийство и, возможно, не одно".

Как убивали врача

ДАЧНИК из саяногорского садового общества “Изербель”, отправившись утром 18 октября 2009 года за лапником (ветками хвойных деревьев), наткнулся на большую лужу крови. Сразу стало ясно: здесь произошло убийство. Судя по красной борозде, уходившей от обочины дороги к Енисею, от жертвы постарались избавиться. Только вот куда ее спрятали?

Долго искать не пришлось. Стоило дачнику спуститься к реке, как он увидел в воде недалеко от берега застрявший между камней труп. По его вызову туда срочно выехала оперативно-следственная группа. Преступление было раскрыто по горячим следам.

Как установлено, убили 45-летнего анестезиолога-реаниматолога саяногорской больницы Анатолия Петрова, работавшего по совместительству на городской станции скорой помощи и врачом Бейской ЦРБ.

За день до трагедии Петров отмечал профессиональный праздник анестезиолога со своими коллегами на одной из дач, а затем на квартире в Черемушках. Позже, никого не предупредив, он решил покинуть компанию и уехать домой. Какая нужда погнала его глубокой ночью на улицу, этого уже никто никогда не узнает. Он остановил проезжавший мимо автомобиль с “шашечками”. В нем находились ранее судимые Александр Казимирский, Константин Янчук и Александр Сухин. Четвертым был хозяин иномарки — 38-летний Геннадий Кравченко, до невменяемости пьяный. По дороге Петров, сидя рядом на заднем сиденье, случайно пролил на него из бутылки пиво, за что получил удар кулаком в лицо.

Возле АЗС выяснилось, что у пассажира, обещавшего заправить машину, нет денег (он забыл свой кошелек на квартире в Черемушках). Петров пытался объяснить: мол, давайте поедем в Саяногорск, я рассчитаюсь с вами, деньги есть, но не при себе. Однако разгоряченные алкоголем попутчики словно взбесились: “Ты нас обмануть, что ли, хочешь?!”.

Бывшие уголовники жестоко избили врача в салоне автомобиля. После этого сидевший за рулем 27-летний Янчук свернул в безлюдное место, которое плохо просматривается с трассы.

Незнакомцы силой выдернули Петрова из салона машины (тот упирался, так как уже понял, что с ним хотят расправиться). Они повалили мужчину на землю и продолжили бить его ногами по голове.

Все произошло очень быстро и жестоко. Когда врач потерял сознание, у него забрали сумку с вещами. Был похищен и сотовый телефон (его тайком от подельников присвоил себе Казимирский).

Затем злодеи, желая скрыть содеянное, решили убить потерпевшего. Они извлекли из земли булыжник весом более 20 килограммов и несколько раз бросили его на голову жертве. Мужчина скончался на месте.

“Добил, чтобы не мучился”

КОГДА на следующее утро врач не пришел на работу, его коллеги встревожились. Узнав о страшной находке на берегу Енисея, сотрудники скорой помощи побывали в морге и по одежде опознали своего сослуживца. Лицо мужчины было разбито до неузнаваемости.

По отзывам сослуживцев, Анатолий Петров был искренним, веселым, добрым и отзывчивым человеком, душой компании. Играл на нескольких музыкальных инструментах, обладал большим обаянием, женщины его очень любили. У него пятеро детей, которых он никогда не бросал и всем обеспечивал, хотя сам ни разу не был женат.

“Это дикость — забить насмерть человека, — сказал собеседник корреспондента, попросивший не называть его имени. — Честно говоря, мы все пребываем в состоянии шока. Анатолий был отличный врач, настоящий профессионал, сколько за свою жизнь пациентов спас!”.

Уже на второй день оперативники задержали подозреваемых. Выйти на след убийц помог тот самый сотовый телефон, что был похищен у врача. Казимирский сдал его в ломбард, а вырученные деньги проиграл в зале игровых автоматов. Хотя подельникам говорил, будто выбросил мобильник в реку.

При этом сам Казимирский, понимая, что его будут искать, успел скрыться у родственников в Минусинском районе. Но через несколько дней, когда на улице сильно похолодало, он приехал за теплой одеждой и сразу попался поджидавшим его оперативникам. Кстати, находясь в бегах, он успел совершить еще два разбоя: в Саяногорске с ножом напал на подростка, отняв у него сотовый телефон и деньги, а в Абакане отобрал опять же мобильник у молодого человека.

Первоначально обвиняемые признавали, что все трое добивали мужчину камнем. Но в конце следствия и на суде они стали утверждать, что убивал один Казимирский, а Янчук и 30-летний Сухин только избили врача и похитили его вещи. Хотя ранее тот же Янчук в присутствии понятых показал, что именно он подыскал подходящий камень и помог поднять его Казимирскому. Кто же он, если не соучастник убийства?

Между тем, если даже придерживаться нынешней версии обвиняемых, все они прекрасно сознавали, что брошенный ими пострадавший замерз бы к утру. Он был насквозь мокрый, без верхней одежды и обуви, когда шел дождь со снегом и была минусовая температура.

На одном из допросов следователь спросил Казимирского о потерпевшем: “Зачем вы его добивали? Ну, бросили бы так, он пьяным был, вас бы потом и не узнал”. На что тот сказал: “А я акт милосердия проявил. Добил, чтобы он не мучился. Зачем ему было до утра замерзать?”

Их свели алкоголь и уголовное прошлое

КАК РАССКАЗАЛ следователь по особо важным делам Саяногорского межрайонного следственного отдела СК по Хакасии Алексей Олейник, трое фигурантов уголовного дела (в том числе владелец машины Кравченко, основной свидетель по эпизоду убийства, ныне осужденный по статье УК “Побои”) работали в одной организации плотниками-бетонщиками на строительстве обводного канала Саяно-Шушенской ГЭС. В ту ночь они заступили на смену, но, как это часто с ними бывало, начали выпивку прямо на рабочем месте. Молодые люди чувствовали себя настолько безнаказанно, что даже не пытались скрываться и продолжили бурный алкогольный отдых, отправившись кататься на автомобиле.

По дороге к компании присоединился Казимирский — знакомый Янчука, с которым он сидел в одном отряде абаканской колонии.

“Сухин — мелкий жулик, пьяным не знает, что творит, — характеризует фигурантов следователь. — При этом он очень хитер и опасен. Ему близок воровской мир, и у него есть задатки лидера преступной группировки.
Самый “безобидный” из всех Янчук — безмозглый алкоголик, который в пьяном виде за компанию делает все, что и другие, и не контролирует себя. Кравченко тоже пьет, хотя и закодирован от алкоголя. Дважды судим за такие преступления, что сказать стыдно (украл деньги и вещи у своей жены). Казимирский из 23 лет своей жизни восемь провел в местах заключения, он чувствует себя на зоне очень комфортно, ему там даже проще, чем на свободе. Многократно судим за кражи, разбои и грабежи”.

После своего ареста Казимирский написал сотни (!) писем и жалоб во все инстанции, вплоть до президента России и Страсбургского суда. Заявлял ходатайство, чтобы все следственные действия с ним проводились в присутствии СМИ. Однако на судебном заседании, наоборот, он потребовал убрать журналистов и телекамеры. Когда ему отказали, подсудимый в знак протеста начал биться головой о стену.

Лживое раскаяние рецидивиста

В своем письме президенту РФ Дмитрию Медведеву Казимирский написал:
“Я свою вину признаю полностью, не требую и не нуждаюсь в ее доказывании в суде. Прошу вас сделать одно-единственное исключение из Уголовного кодекса, дать разрешение Верховному суду Хакасии на постановление мне приговора в виде смертной казни. Нельзя рисковать, оставляя меня жить. Я могу поручиться, что рано или поздно я вновь совершу убийство и, возможно, не одно. Такие люди, как я, попав в подобную ситуацию, из которой нет выхода, а в жизни цели и желания, становятся опаснее террористов, всех вместе взятых. Они хоть стремятся к чему-то. Я же не имею ничего, кроме чувства мести.

Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Прошу Вас меня понять и удовлетворить мое прошение. А также дать мне ответ о принятом Вами решении в письменном виде”.

“Он, Казимирский, артист, любит внимание к своей персоне, то и дело меняет тактику и показания, ищет, как ему выгоднее выглядеть, — считает следователь Алексей Олейник. — Я видел, как он играл на нервах у своего отца, который его не растил, но передачи носил, интересовался его судьбой, я им разрешал свидания. “Папа, у меня большие проблемы, я скоро умру”, — говорил Казимирский, изображая себя смертельно больным туберкулезом, хотя в действительности он здоров. Давил на жалость, затягивал следствие, на суде пытался “косить” под психобольного. А сейчас ходит с татуировкой на лбу: “Бойтесь, б...ди!”.

Аналогичную характеристику прислали из исправительной колонии № 35, где отбывал наказание Казимирский: “придерживается традиций криминального мира”, “лжив, изворотлив, склонен к совершению преступлений и правонарушений”, “к общественно-полезному труду относится отрицательно”, “на меры воспитального и профилактического воздействия не реагирует”.
Свои моральные принципы, если так можно сказать, Казимирский перенял от своей матери-алкоголички, не скрывающей, что она никогда не работала и делать этого не собирается. Она родила пятерых детей, но вырастила только одного, так как была лишена родительских прав. За время следствия женщина ни разу не поинтересовалась судьбой сына — ей он абсолютно безразличен...

Тамара КИРИЧЕНКО, газета "Хакасия"