Династия циркачей – для «Крепкой семьи»

20 мая 2019 г. в 12:17

Партийный проект «Единой России» «Крепкая семья» получает все большую поддержку и понимание в обществе. В Хакасии к проекту присоединились деятели искусства из другого региона страны. Забайкальский цирк «Династии Довгалюк» в рамках сотрудничества с региональным исполнительным комитетом «Единой России» предоставил около трехсот бесплатных билетов для детей из отдаленных районов республики и многодетных семей. О том, как искусство помогает обществу, о роли семьи в успехе молодежи и многом другом – наша беседа с основателем цирка Николаем Довгалюком.

– Ваш собственный проект «Культура Сибири и Дальнего Востока – детям России» органично вписывается в «Крепкую семью». И не только благодаря организации выступлений. По сути, Ваша династия – пример того, насколько важны семейные узы в современном обществе. Но как Вы пришли к созданию собственного цирка?

– Везде господствует его величество Случай. У меня – театральное образование, дополнительно я окончил институт режиссуры еще во времена СССР. Начал работать в Читинском драматическом театре. И, так как я добросовестно занимался постановкой речи, развивал ораторское мастерство, вскоре стал конферансом. Мои способности оценили, так что приглашали ведущим на такие мероприятия как масштабный фестиваль «Огни Магистрали» в 1977, 1978 и 1979 годах. Можно сказать, ощутил себя звездой местного масштаба. Молодости вообще свойственно надувать щеки шире, чем положено. Через некоторое время, когда ты набираешься опыта, уже ведешь себя скромнее, поскольку окружающие уже оценивают твои достоинства. С возрастом становишься естественнее, поскольку начинаешь понимать, где ты находишься, так сказать, понимаешь, какое место ты занимаешь в своей профессиональной среде. Вот тогда ты можешь заняться искусством и что-то создавать. В том числе и собственный цирк.

А получилось все так: развалился СССР и многие артисты остались без работы. Стало понятно: что-то нужно делать, каким-то образом выживать. Кто-то ушел в бизнес, кто-то пополнил ряды оргпреступности. В итоге кое-кого из этого числа уже нет на свете. Кто-то спился. А я остался в профессии. И начал выживать. Поначалу сам решил заняться иллюзиями. Однажды увидел выступления Дэвида Копперфилда – и был в шоке. Поначалу. Потом понял, что это – искусство, которым можно овладеть. Посмотрел сотню раз – и начал изучать всерьез. Понял, на чем основаны фокусы, как они поставлены, какие есть недостатки. Естественно только видео было мало. Начал учиться сам, по немецким и британским журналам. Наконец, пришло окончательное понимание этой магии. Тогда я создал свой номер и получил оценку зрителей «Как Копперфильд!». Сделал еще один номер, потом целую программу. А потом мне поручили создать Забайкальский цирк…

– Звучит все очень просто. Если, конечно, не считать долгих тренировок, подготовки выступлений, тысяч проб и ошибок…
– Не все так просто. Я работал над созданием краевого цирка пол года, задачу выполнил. Но вдруг оказалось, что обещанное финансирование из бюджета так и не рассматривалось. Что делать – у меня же все готово? Решил открыть частное предприятие. Так что когда вопрос с финансированием все же определился, цирк в крае уже был и принадлежал мне. В итоге родилось соглашение о государственно-частном партнерстве, которое придало нам несколько особенный статус. Правда, у нас нет бюджетной поддержки, но это даже лучше. Когда ты сам решаешь, что приобретать и по какой стоимости, не связываясь с процедурой торгов – это очень ускоряет работу.

– Проект «Крепкая семья», который Вы поддержали своим выступлением, по своей сути, взращивает традиционные ценности. Такие, как помощь детям в профессиональном становлении. Это – одна из составляющих настоящей династии. У Вас – трое сыновей. Как они влились в работу цирка?
– Все просто: у них не было выбора. Ошибкой было бы думать, что в даже современном мире нам все подвластно – было бы желание. Но сними розовые очки и глядись вокруг – кем ты можешь стать? Нефть и газ уже качают без нас. Крупные торговые сети открылись без нас. Золото добывают без нас. Международные корпорации тоже обходятся без нашего руководства. Так что, если смотреть на вещи реально есть два варианта действий. Отец может пустить детей по своим стопам. Или организовать их образование, чтобы они стали самостоятельными. Но на самом деле не они выбирают профессию. Они все равно руководствуются твоими советами, ведь ты готовишь им плацдарм и платишь за то обучение, которое считаешь подходящим. И при этом руководствуешься практическими соображениями. Для чего нужна профессия? Чтобы прокормить свою семью. Да, существует творческий подход, нам интересно и так далее. Но объективно мы в первую очередь стремимся выживать. И лучше всего это делать в той сфере, где уже проторена дорога.

– По крайней мере, в творчестве можно выбрать то направление, которое ближе тебе по духу. У вашей семьи получилось именно так?
– Мои сыновья не выбирали, чем заниматься в цирке. Каждому папа установил, что делать. Мне нужно было распределить жанры, и я руководствовался тем, кому больше подходить тот или иной. Это потом, когда начало получаться, они вошли во вкус выступлений. До этого следили за состоянием техники, у нас ведь свой автопарк. Мы не можем позволить себе содержать 10 водителей. Поэтому я сам веду грузовик и мои сыновья – тоже. Если что-то случится в дороге – только сами себе мы можем помочь. А еще сыновья сами ходили распространяли билеты. Словом, они прошли весь путь цирковой жизни. И сейчас средний сын – директор, а я у него подчиненный. И я никогда не позволяю с ним не согласиться. Мне нужно, чтобы у него был авторитет, и все понимали, кто тут «рулевой».

– Как Вы поняли, что ваши сыновья доросли до большего, чем просто помощники? Когда пришла пора выпускать их в самостоятельную жизнь? Этот вопрос наверняка волнует не одного родителя.
– Расскажу один случай. Первое время все крупные иллюзии исполнял я. Сыновья были подмастерьями. Но вот один из них вдруг пришел ко мне и сказал «Хочу работать с твоей иллюзией». И я сразу согласился. На следующий день он вышел на сцену, он был главным, а я у него подмастерьем. Как он отработал – вопрос второй, но главное, что тогда сын поборол свой страх. А сейчас мои сыновья – иллюзионисты высокого класса. Хотя прошло каких-то пять лет.

– С какими главными сложностями приходится сталкиваться вам, как артистам?
– Я считаю, что если ты владеешь искусством выступления на публике, то никакой сложности нет. Ты просто купаешься в зрительском внимании. Его можно завоевать, если ты знаешь, что делаешь, потому что в этом случае ты всегда убедителен. Если сомневаешься в себе – публика обязательно это почувствует. Как – непонятно, это что-то из разряда неосязаемого. Так что единственная проблема для артиста в творческом настрое на каждое представление. Сегодня ты можешь работать с большим, завтра с меньшим вдохновением. Публика может придти с другим настроением. Но не бывает «хорошей» или «плохой» публики. Если артист хорошо работает, любая публика будет реагировать позитивно.

– Ваш цирк – представитель древнего, кочующего «племени». По большому счету, оно мало изменилось со времен фургонов, запряженных лошадьми, в которых странствовали бродячие артисты. Неужели так привлекательна кочевая жизнь?
– Я так скажу: цирк – это диагноз. Если бы мы и другие люди не болели цирком, никто бы не стал им заниматься. Потому заработать большие деньги вот так, переезжая с места на место, нереально. Но мы, россияне, гордые. Мы не можем прогнуться. Будем страдать, терпеть, но не можем сдаться, в том числе и в профессии. Утомительно переезжать с места на место, все начинать заново в каждом городе, ставить цирк в дождь, снег и вьюгу. Кстати, свой первый шатер мы шили сами, в гараже… Но кочевая жизнь дает возможность отточить до совершенства свой номер. И вселяет надежду на исполнение мечты. А она у меня есть: хочется сделать главный фокус. Чтобы наша династия проснулась знаменитой.